— Знаешь, мне не нравится твоя точка зрения, — я не поддержал тона Виликор. — Я бы не желал своих испытаний никому. И что тогда ты сама забыла в Школе? Пошла бы и бросила вызов Главе Ордена. Вот уж испытание так испытание!

— Люди верят в разное и по-разному, — девушка махнула мечом, вытянула его перед собой, глядя на меня поверх лезвия. — Можешь считать, что испытания даются судьбой, а награды за них Небом. Если тебе так легче. Но создавать их себе так откровенно, влезая в дело Неба — глупо. Ничем хорошим это не закончится. Зачем Небу глупцы? Ступать нужно твёрдо. У Бравура есть планы, у меня есть планы. Что насчёт тебя?

— Мои желания просты. Получить копьё, например, — я тоже махнул на пробу мечом. Воздух послушно взвизгнул. И всё. Железка. Никакой радости. — А не этот дарсов меч! Мне надоело, что Пиклит называет меня бездарью при каждой встрече.

— Ха! — Виликор усмехнулась. — Не обращай внимания. Для него меч это и есть его путь к Небу. Старик просто помешан. Ты же на самом деле не так и плох с клинком. Не твой путь. И ничего более. Мы поработаем с тобой над главным.

— Главным? Чем именно?

— Обращал внимание на потуги Фатора и Гунира? Ты будешь лучше, — усмешка девушки стала шире. — Обещаю!

***

Как они создавали множество печатей? Как, дарс их сожри?! Нужно отвлечься от этих бесплодных попыток. Я поднялся с камня двора и встал в форму выносливости. Мне её не хватает в последние дни. Придётся выделить час на циркуляцию, прежде чем продолжить тренировку Указов. Хоть бы, какая птица залетела к нам во двор. Или мышь завелась. Мне даже не на кого наложить печати и опробовать новые задумки. Не на соучениках же. Я покосился на спальню. Они ведь спят. И не должны ничего почувствовать. Или должны? А если не почувствуют, то как отреагируют в момент пробуждения? И как я пойму действует ли приказ должным образом? Я не сдержался и постучал себя по лбу, пытаясь отогнать десятки глупых мыслей, что родились в голове. Неоправданный риск. Как будто мне заняться больше нечем. Вдох. Циркуляция.

***

Я не успел. Впервые за сегодня. Лезвие вспороло рубаху и плечо.

— Я ожидала большего от тела идущего вслед за душой, — задумчиво протянула Виликор, разглядывая расплывающееся свежее кровавое пятно. — Не вижу, чтобы оно закаливалось. Что с обращениями? Ты их удержал?

— Не надоело спрашивать одно и то же? Всё с ними отлично. Я удержал их и после ударов в узлы от Бравура и даже когда поплыл, чуть не проиграв. Это можно и не тренировать.

— А вот это странно. В этом ты, наоборот, лучше, чем я ожидала.

— Чем ты недовольна? — ответил я сквозь зубы, на пробу шевеля рукой.

— Тем, что чего-то не понимаю с тобой.

Вместо ответа я молча встал в стойку, грозя кончиком меча лицу старшей.

— А тренировать нужно. Ты забываешь про Шкуру. Она усиливает любую боль в разы. То, что ты держишь обращение сейчас, ничего не стоит. Там ты можешь всё позабыть от лёгкой раны, что будет жечь так, будто ты потерял руку полностью. Под амулетом лучше всего не давать себя ранить, — Виликор вскинула руки. — Лови!

***

Закончено. Я сравнил два рисунка, что висели бок о бок. На одном все узлы для Ледяных Шипов. На другом все те, что нашлись в школьном наставлении. Пусть я не могу использовать в схватке Шипы, но есть возможность усовершенствовать Лезвие. Думаю, мне ещё не раз предстоит встретить в драке Бравура. Даже если у меня нет описания следующего уровня техники, это не повод сидеть сложа руки. Ведь есть пример работающей и схожей по действию. Есть список, вернее, рисунок, узлов, что могли в ней использоваться. Техника Ледяных шипов выше рангом, но может же в ней оказаться намёк на общие правила? Сколько узлов может использоваться на втором уровне Лезвия? Два, три, четыре? Все шесть, что совпадают с Шипами? Нет. Я одёрнул себя. Узлы для двух техник не могут быть полностью одинаковыми. И созвездие из узлов в моём теле для каждой из них должно быть своё. Начнём с двух.

Я мысленным жестом отодвинул в сторону первые рисунки и принялся создавать новые. Те, где к Та-Ча в середине ладони добавлял по одному и другие узлы в руке. Из тех, что уже были у меня открыты. Они все подходят. Один рисунок — один вариант. Пять проверок, что снова грозят мне срывом техники. Сегодня пять. Для начала. А, вообще, срывов будет гораздо больше. Будут варианты с тремя, четырьмя и пятью узлами в разных звёздах. И ещё кое-что. Тот раз, когда я пытался создать Лезвие, не выпрямляя ладонь, оставил у меня смутное чувство. Будто бы для успеха мне не хватило лишь малости. Ещё бы одно крохотное усилие и я смог бы удержать поток силы в его русле. А значит, нужно тренироваться и в этом. Я вздохнул и бросил взгляд на звёздное небо над головой. Хотя бы час, но нужно отдать и этому. Не спеша и прислушиваясь к своим ощущениям в поисках равновесия и успеха.

***

— Приятель, не пора ль сбавить обороты? Эт рубаха уж заскорузла от кровищи и грязи.

— Вот этого не надо, — я невольно сморщился. — Она не грязная.

— Как скажешь.

Гунир кивнул с серьёзным лицом, но я слышал смех в его голосе. И недовольно принялся объяснять.

— Мне жаль отдавать баллы за новую рубаху. Виликор делает пяток дыр каждый день. Эта продержится ещё пару тренировок.

— Сам такой. Удобно, чё. Своей вони не чуешь.

Вымотанное тело отреагировало раньше уставшего разума. И ватажник, не ожидавший от меня удара, грохнулся на песок, едва не угодив головой об столб.

— У всякого терпения есть предел. Ты нашёл мой. Вставай!

— Ну-ну!

Гунир пнул меня, даже не поднимаясь. И попал очень удачно. Я моментально захромал и осторожно принялся обходить парня по кругу, примеряясь к нападению. Необычно началась тренировка.

***

Толчок! И небольшая порция силы покидает средоточие. Привычное её движение по меридиану, знакомое до последней тонкости, дающееся уже без усилий и раздумий. Придержать на мгновение, теперь подбодрить бег. Легко. Пока на пути не встречается первый узел из проверяемого сегодня созвездия. И всё меняется в тот же миг. В узел впиталась солидная часть бегущей силы, и путь моментально изменился. Так бывало в Пустошах, когда после песчаной бури нельзя было угадать окрестности. Что там тропинки. Бывало, что полностью заносило огород. И жителей ждали долгие часы выкапывания засыпанной зелени. Так я чувствовал себя и сейчас. Каждый изгиб меридиана встречал неизвестностью и опасностью. Энергия рвалась из тисков моей воли, пыталась обрести свою. Я усмирил её раз, другой, третий, но это становилось выше моих сил.

Энергия устремилась прочь из меридиана, вгрызлась в мышцы и кость руки, словно голодный шакал в ещё парящее мясо. Всю левую сторону тела скрутило болью, кисть свело судорогой в крючковатую лапу. Пришлось её долго разминать, возвращая чувствительность. И всё равно пальцы нет-нет, но вздрагивали сами по себе. А из-под кожи выпирали вздувшиеся жилы. В чём беда? В том, что у меня нет чужой памяти о правильном управлении силы? Или в том, что этот, третий за сегодня вариант узлов — снова неверен? Короткий взгляд налево. Туда, где невидимые другим, висят полупрозрачные надписи памятовалки. Очередной вариант перечеркнула жирная чёрная линия. Оглянулся на темноту террасы. Никого. И я решился. Через пару вдохов я уже оказался скрыт от взглядов за ширмами, где купались девушки. Здесь, между стеной и тканью вполне хватало места для меня. Я вздохнул и решительно поднял перед собой руку. Ладонью к серому, чуть влажному камню. Толчок! Средоточие, первый узел в теле, чуть уменьшившаяся энергия резво побежала к руке. В самодельном свитке Орикола не было никаких намёков на управление бегом силы. Я вёл её, опираясь на знания и умения, выросшие за эти дни неудачных попыток. Чутко отвечая на любой взбрык бегущей силы. Второй узел, третий, седьмой. Движение энергии стало плавнее, медленнее, легче. Обращение к Небу, дарсов тупица! Я торопливо нарисовал его перед собой. И едва не поплатился за то, что отвлёкся. Лишь напряжением всей своей воли я смог удержать технику от срыва, довести и влить всю силу в конечный узел. И оказался вознаграждён вспыхнувшими голубым символами-условиями и мгновенным полётом Шипа. Даже не успел рассмотреть его толком, как он уже рассыпался, сильно исщербив камень стены.